Разнообразие субкультур во второй половине ХХ века

Эра виртуальности

Визуальная эра вступила в свои права. Присваивается не только то, что съедается, но и то, что увидено. «Включи воображение! Путешествуй в пространстве и времени» («Panasonic»), не вставая с дивана, и испытай, наконец, всю силу виртуальных страстей в стиле средневековой готики или минималистического технэ.

«Волшебный квадрат» («Тошиба») «подарит ощущения, которые вы искали», то есть физический уход в потусторонний, заэкранный мир мегапиксельных удовольствий, в мир постиндустриального Зазеркалья. Иные пространства стали проницаемы, а экран телевизора — плоским и прозрачным, как дверь в параллельный мир.

«Увидеть всё» теперь означает «испытать всё» («Phillips»). Вы уже не различаете этих двух реальностей и испытываете настоящий ужас от несущегося на вас быка или от выстрелов, направленных прямо вам в сердце (домашний кинотеатр LG).

В постсовременной реальности можно и нужно общаться — по большей мере виртуально: в Интернете и по телефону, болтать о всяких пустяках в чатах и по мобильной связи. Виртуальный характер принимают не только повседневные коммуникации, но и праздничные события, которые маркируются в окружающем нас гиперреальном пространстве-времени виртуальными знаками внимания: электронными открытками, подарками и цветами, вызывающими сладкую радость обладания чем-то невещественно реальным. Можно пережить радость другой жизни, виртуально поменять имя, возраст, пол, профессию (в любом чате или в компьютерной игре вроде «The Sims»). Еще чуть-чуть — и станут доступны виртуальные воспоминания, совсем как в фантастическом боевике «Вспомнить всё».

Повседневные вещи тоже изменяют свой статус. Они становятся не просто помощниками. Они одушевляются и общаются с вами на равных. Холодильник — «высокий, светлый друг с надежным нордическим характером». Стиральная машина дарит вам «мамину заботу». Лучшая подруга — нет, не подруга детства и не бывшая сокурсница, а колготочная «Голден Лэди» — знает всё о ваших желаниях, особенно скрытых в глубинах вашего подсознания.

Да и вообще предметы повседневного обихода ведут свою независимую от человека жизнь, тоже полную удовольствий. Мебель по-свойски сплетничает про свою хозяйку. Чашки посещают театральные представления, тарелки поют песни, открывашки до недавнего времени не пропускали ни одной вечеринки (пиво «Tuborg»), Свитер готов, подтвердить, что стирка стала для него настоящим удовольствием (стиральная машина «Miele»). Овощи участвуют в демонстрации модных шляп и в спортивных состязаниях («Bonduel»), персики играют в волейбол и флиртуют, загорая на пляже («Danissimo»). Коробочки с фотопленкой летят на отдых в самолете и лежат в шезлонгах на морском берегу («Fudji Film»). Шоколадные драже («M&M's») ходят на дискотеки, смотрят телевизор, участвуют в сафари и даже угощают людей такими же драже.9 У розового заводного зайца («Duracell») — настоящего современного яппи — хватает энергии на бизнес, спорт и личную жизнь.

Социум виртуального мира животных практически ничем не отличается от человеческого. Там есть свои обыватели, богема, криминальные субъекты. Собаки с предвкушением чудесного развлечения обсуждают начало утиной охоты («Chappy»), кот сочиняет музыку, селедка видит сны и делится ими со своими подругами. Медведь в лесу занимается откровенным грабежом — отбирает у человека модную теплую куртку «Savage», которую с удовольствием будет носить в своей чащобе. Крутые «парни» — тигр и крокодил — отдыхают на морском дебаркадере и опять-таки пьют пиво. Человека, случайно помешавшего их отдыху, они тут же устраняют. За явным юмором проступает мрачная аллюзия антиутопического свойства.